Борис Неплох | «Монреаль-Торонто»

Размышления на Мосту Дружбы

Борис Неплох родился в Ленинграде. Окончил факультет журналистики Ленинградского университета, работал в ленинградской печати и на телевидении. С 1997 года редактор-издатель канадской газеты "Монреаль - Торонто". Автор книг "Вид с Королевской горы" (М., "Мик", 2004), "Вовсем виновата луна" (Нежин, "Гидромакс", 2009). 

Больше месяца монреальский журналист Равшан Темуриён провел в Афганистане. Ходил по жилым кварталам, похожим на линию обороны, ездил на джипе, ощущая на себе зеленый луч лазерного прицела, разговаривал с людьми, которые смертельно устали от бесконечной войны. Но главной целью поездки было почтить память друга - Ахмад-шах Масуда - «национального героя Афганистана», человека, встреча с которым стала судьбоносной для самого Равшана.

Это имя – Ахмад-шах Масуд –   он услышал впервые в 1988 году, в Кабуле, куда прибыл выпускник Душанбинского университета в качестве одного из переводчиков командующего 40-й армией генерала Бориса Громова. Для Равшана, надевшего в тот год советскую военную форму, Ахмад-шах тогда был, прежде всего, враг, один из главных моджахедов, которого советские войска пытались безуспешно выкурить из его ставки в Панджшерском ушелье (против него предпринимали 9 боевых операций). Сторонники его  называли - Панджшерский лев, сам же он себе дал имя – Масуд, счастливый.

«Восток, Петруха, – дело тонкое», повторим вслед за красноармейцем Суховым. Чтобы понять «афганскую проблему» тогда и теперь, нужно многое учитывать. Во-первых, этнический состав этой страны, кто ее населяет. А это, собственно, афганцы – кочевники-пуштуны и другое большинство, но только оседлое и с богатым культурным прошлым – таджики, хазарейцы, узбеки, аймаки, туркмены. Языки тоже два основных: пушту и фарси.  Сегодняшняя гражданская война в Афганистане – это как раз война двух культур, двух взглядов на то, каким должно быть мусульманское государство. А во времена советской оккупации Афганистана главный мотив сопротивления был другой – восстание против иноземного вторжения, против навязывания «социалистической модели». Многое объясняет и биография Масуда.

Он родился 1 сентября 1953 в Джангалаке (долина Панджшер в афганской провинции Каписа), сын полковника королевской полиции Дост Мухаммед Хана, по национальности - таджик. Обучался во французском лицее «Истикляль» в Кабуле, затем в Кабульском Политехническом институте на архитектурном факультете. Еще в молодости примкнул к исламскому движению– к партии «Хезб-е Джамиат-е Ислами» (Партии исламского единства). В 1973 участвовал в попытке исламистского переворота против правительства президента Мухаммеда Дауда , после его провала, опасаясь ареста, вынужден был в 1974 бежать из Кабула в Пакистан. Пакистанское правительство З.А.Бхутто тогда оказало поддержку афганской мусульманской оппозиции.

Руководство «Хезб-е Джамиат Ислами» направило Ахмад-шах Масуда назад в Афганистан, поручив ему организовать работу в правительственных войсках. Ему удалось поднять восстание в Панджшере, но оно было подавлено. После переворота, совершенного просоветской Народно-демократической партией Афганистана (НДПА) в апреле 1978, исламские группировки страны приступили к широкомасштабным повстанческим операциям. В 1979 Ахмад-шах Масуд с небольшой группой проник в долину Панджшер и превратился в ведущего и наиболее способного организатора вооруженного мусульманского повстанчества (моджахедов) против правительства НДПА и советских войск, вступивших в страну. Тактика и стратегия боевых действий Ахмада-шах Масуда являлись очень эффективным сочетанием традиционных афганских методов вооружённой борьбы и методов партизанской борьбы, которые он почерпнул из трудов Мао Дзедуна и Че Гевары.

-Да, мы были тогда врагами,- сказал однажды Масуд.- Но и вы, и мы были настоящими воинами, мы вели войну честными методами, и сегодня я готов каждому русскому поддать руку.

Их знакомство состоялось в октябре 1996 года, когда Равшан, в качестве корреспондента таджикской редакции радио «Свобода», направился в Афганистан, в резиденцию Ахмад-шаха. Он был первым журналистом, с которым согласился встретиться командир повстанцев в то непростое для себя время.  Главный вопрос интервью: «Почему вы не смогли удержать Кабул? Почему отдали его талибам?»

Вопрос был, скорее, риторический, ведь силы были явно неравны, талибам помогали регулярные войска пакистанской армии.

То интервью Равшана было переведено на 27 языков. Тогда они и подружились, возникла та самая искра общности, которая и бывает основой настоящей дружбы.


 

В последующие годы Масуд возглавлял войну с Талибаном в северном Афганистане и в провинциях Кундуз, Тахар и Баглан. Под руководством Ахмад-шаха была организована коалиция противников талибов – Объединенный исламский фронт спасения Афганистана, получивший также название «Северный альянс». Однако предпринятые им в 1997 и 1998 годах попытки штурмовать Кабул с севера не удалась, и к 2000 Масуд снова укрылся на своих базах в Панджшере. Поддержку ему оказывали Россия, Таджикистан и Запад: в 2001 он был приглашен Европейским парламентом в Европу. Погиб он 9 сентября 2001 года, в результате покушения, которое произошло за два дня до террористической атаки на Нью-Йорк и Вашингтон. Террористы-смертники арабского происхождения, выдавали себя за бельгийских журналистов, и пришли к нему с телекамерой, начиненной взрывчаткой.  

-Масуд, командующий огромной армией из 60 тысяч моджахедов, живущий в окружении бронетехники и зенитных установок,  был, как это ни покажется странным, человеком мягким, интеллигентным,- вспоминает Р.Темуриён.- Он очень ценил знания,  постоянно держал под рукой какую-то новую книгу, был человеком европейски-воспитанным, что выгодно отличало его от большинства из его окружения. Каждое утро, конечно, читал Коран. Еще со студенческой скамьи увлекался тэйквандо, любил футбол.  На голове всегда носил пакуль – афганскую шапку из верблюжьей шерсти. Свободно говорил на фарси, пушту, французском, немного по-английски и по-русски. Во всяком случае, с картами на русском языке работал самостоятельно.

Как-то его спросили: «Что нужно для прекращения войны в Афганистане?». Он ответил: «Поскольку в войне в Афганистане участвует Пакистан, это не гражданская война. Если мировое сообщество надавит на Пакистан, а в Афганистане усилится сопротивление, и нам окажут военную помощь, то войну можно прекратить».
- Я очень горжусь, что Ахмад-шах называл меня своим другом, - продолжает Равшан,- также, как он считал своими другом французского кинорежиссера Кристофа де Понфили, снимавшего фильмы об Афганской войне. Мой долг был навестить могилу друга, мавзолей Ахмад-шаха недалеко от афганского города Базарака.

Добраться туда через воюющую страну монреальскому журналисту было непросто. Главная опасность для иностранца: могли похитить ради выкупа, поэтому нужно было проявлять осторожность.

И вот  вдали показался, окруженный горами, белый мавзолей с зеленой крышей. Саркофаг из черного гранита, на полу ковры.

-Не смогли тебя сберечь!- с горечью выкрикнул Равшан, и не смог сдержать слез.


 

Советских называли в Афганистане «шурави». Около 15 тысяч наших ребят погибло на той бесславной войне. Почти 7 тысяч стали инвалидами. А сколько таких, что уже «на гражданке» вскакивали по ночам, пытаясь впотьмах нащупать автомат? Сколько тех, что спились, тех, чья жизнь пошла под откос?

9 лет продолжалась советская оккупация, 9 лет, как в стране присутствуют войска стран НАТО. В Афганистане любят сравнивать.

-Господин переводчик,  -говорили Равшану бывшие моджахеды, дотрагиваясь старческими руками до своих седых бород, -мы хотим извиниться за прошлое. Советский солдат благородный солдат - всегда носил автомат на ремне. А эти пробираются по деревне «цепочкой» - в шлемах, в бронежилетах, оружие наизготовку.

Рассказали старики про один случай. Возили американцы военными грузовиками щебенку, ссыпали ее на дорогу. Сколько же стоила эта акция? Оказалось, что 6 миллионов долларов.

-А советские бы на эти деньги построили дом – больницу или школу! -вздохнули ветераны-повстанцы.

Из 40 миллиардов долларов гуманитарной помощи, заявленных международным сообществом, 36 миллиардов до Афганистана не дошло- так говорят в Кабуле.

Несколько лет назад, это когда еще канадские войска не были отправлены в Афганистан, к Равшану обратился один из представителей канадских вооруженных сил.

-Вы знаете Афганистан, были там во время советского присутствия, нам предстоит сейчас что-то похожее, что вы на это скажете?

Равшан ответил:

-Если можете, не ходите туда.

Военный:

-У нас обязательство перед США.

-Тогда дистанцируйтесь от американских боевых операций.

Но и это, судя по всему, оказалось невозможно.

Равшан сделал в эту поездку много фотографий. На одной – Мост Дружбы, через Аму-Дарью, соединяющий афганский Хайратон с узбекским Термезом. По этому мосту возвращались домой советские солдаты и он вместе с ними.